Доктор Висенте Паломе, Пластический хирург.

Пластический хирург , доктор Висенте Палома. Один из самых известных пластических хирургов Испании. Его любят звезды эстрады, кино, известные политики, бизнесмены, члены королевских семей из разных стран мира и простые домохозяйки: прежде всего за идеальное чувство гармонии и потрясающее мастерство, которое позволяет эту гармонию воплотить или ….вернуть!

Отвечает на вопросы корреспондента:

– Отношение к пластическим хирургам, если мы не говорим, конечно, о чисто реконструктивной хирургии, иногда двойственное: с одной стороны, это очень престижная специальность (и с высочайшими гонорарами!), а с другой, зачастую можно услышать: врач – это тот, кто лечит, а не выполняет капризы... Что Вы скажете?

– Это отличный вопрос, не знаю, почему большинство интервьюеров не решаются его задать! Скажу, что пластическая и даже просто эстетическая хирургия – одна из областей медицины, которая больше всего излечивает!!! Мы – что-то вроде психиатров... тела! Человек, который приходит к пластическому хирургу, страдает из-за какого-то комплекса, который является либо результатом врождённого дефекта, либо результатом старения... Человека этот дефект объективно беспокоит, вызывает неудовлетворённость, а после операции – этот пациент излечивается. Есть много заболеваний, при которых мы пытаемся то же чувство беспокойства снять таблетками... И это иногда совсем непросто. Пластическая хирургия – такая же медицина, причем чрезвычайно эффективная! Вот вчера ко мне приходила на контрольный визит одна моя пациентка. Первый раз она пришла в этот кабинет почти год назад: девушка 25 лет в совершенно огромной и бесформенной блузке и неуверенным взглядом... Она с 15 лет не решалась раздеться на пляже из-за совершенно огромной груди... А вчера ко мне вошёл другой человек: ухоженная, красивая, загорелая девушка – в обтягивающей футболке, с энергичными жестами... Мы обнялись, и она мне сказала, что это было лучшее лето в её жизни!!! Слышать такое – это же у любого нормального человека может вызвать только глубокое чувство удовлетворённости!!! Так что мы лечим, и что ещё важнее – вылечиваем!

– В какой момент Вы выбрали эту специальность?

На пятом курсе, когда мы делали ротацию в Отделении Челюстно-Лицевой Хирургии, я совершенно ясно осознал, что, во-первых, я буду только хирургом, а во-вторых, что я не хочу заниматься ртом или внутренними органами, а тем, что связано с кожей... И вот, когда поступал в интернатуру, уже точно знал, что выбирать буду только пластическую хирургию. Если бы завтра передо мной снова стоял выбор профессии – ни минуты не сомневаясь выбрал бы только эту!!!

– Да уж, хирургия – дело призвания, и для всех выдающихся хирургов оперировать – это что-то вроде наркотика... Сколько пациентов Вы оперируете в год?

– В год всегда чуть больше 700. И про «наркотик» – это правда, если бы у меня было хобби – это было бы только оперировать!!!

– Но ведь пластический хирург ещё занимается и реконструктивной хирургией. В Вашей практике, какова пропорция реконструктивных операций?

– Когда я начинал, реконструктивная хирургия составляла 95% всей моей деятельности: я ведь начинал в США с онкологической хирургии и удаления тяжёлых врождённых дефектов лица и шеи. Потом тем же самым занимался здесь в Барселоне. А вот в последние лет десять ситуация полностью обратная: сейчас реконструктивная хирургия – это только 7% от всех операций, которые я провожу. Сокращать это количество я уже не буду. Реконструктивная хирургия всё-таки приносит совершенно особое удовлетворение: когда тебе удаётся удачно удалить опухоль с лица, восстановить утраченную грудь – это большая радость. Всё-таки, конечно, бóльшая радость, чем просто удалить морщины...

– Бытует такая легенда – распространённая благодаря некоторым телепередачам или фильмам, что пластический хирург готов выполнить любой каприз... Знаю, что это совершенно не так. Скажите, как часто Вам приходится говорить «нет»?

– Ну, в нашей специальности говорить «нет» куда важнее, чем говорить «да». И это НЕТ приходится произносить практически каждый день: когда то, что просит пациентка, выходит за пределы здравого смысла... Мы с этим, конечно, много сталкиваемся. Достаточно часто ко мне приходят красивые молодые дамы, которые заметили у себя первую морщину... и просят сделать им подтяжку – это в 35 лет!!!!! И тут нужно очень категорично, хотя и мягко сказать: «Да ты же красавица, а это морщина – просто ерунда, её никто кроме тебя не замечает!!!! Через 10 лет можешь ко мне прийти, но не раньше!!!»

– Бывает, что пациентка приходит и просит сделать ей губы, как у Анджелины Джолли или грудь, как у Памелы Андерсон? Что Вы отвечаете?

– Всё правильно, это тоже классический пример, когда нужно сказать «нет». Губы Анджелины Джоли безумно идут... Анджелине Джоли. Но, возможно, с вашими чертами они будут смотреться как две сардельки... Или возможно, что с вашими пропорциями и особенностью кожных тканей эта впечатляющая грудь будет выглядеть совершенно непропорциональной. Так что «копировать» я никого не буду: буду стараться достичь максимально гармоничного эффекта, и пользоваться здравым смыслом.

– Хорошо, а какой фактор является решающим для Вас при принятии решения: оперировать или не оперировать? 

– Безусловно, психологический!!! Когда пациентка заходит ко мне в кабинет, мне требуется не больше 10 секунд, чтобы понять, что следует делать, в чём именно проблема. Однако все первые консультации, как пра
вило, длятся около 45 МИНУТ! Все это время между 10 секундами и 45 минутами нужно для детального психологического анализа: что это за женщина? Чего именно она ждёт от операции? Почему её эта проблема так беспокоит? Насколько реалистичны её ожидания? Все это в тысячу раз важнее, чем методика, которую мы выберем для операции. Потому что методика совершенно ясна в 95% случаев!!! Если бы мы были просто хирургами, но не психологами, я бы тратил 10 секунд на первую беседу и «следующая»!!! Но мне-то нужно УЗНАТЬ эту женщину, понять, чем она занимается, что любит... И убедиться, что её ожидания реалистичны...

– Хорошо, а кто решает, что именно будет делаться: пациент или врач?

– В этом вопросе всё полностью поменялось... 25 лет назад, когда я начинал, всё решал врач, и пациентке даже в голову не приходило сомневаться в правильности вашего решения. Сейчас пациентка приходит ко мне в кабинет после того, как уже проконсультировалась ещё у пары пластических хирургов, и провела много часов, читая о подобных операциях в Интернете. Часто ей кажется, что она знает столько же или даже больше, чем хирург!!! Так что моя задача – выяснить, что же именно она знает, и насколько её представления правильны... А дальше пациентка тебе говорит, что её беспокоит и чего бы ей хотелось, а я уже объясняю, что бы делал я. И вот где-то посередине между тем, чего хочется ей, и что вижу я... и будет лежать общее и окончательное решение.

Я стараюсь всегда представить себе: если бы эта женщина была моей женой... Что именно я бы стал делать? Если бы своей жене я не стал бы этого делать, то и пациентке тоже!!! Или приходит ко мне молоденькая девушка и говорит, что все её подруги сделали себе большую грудь, а вот у нее грудь чудная, но совсем небольшая... Если бы это была моя дочь, я бы отправил её в операционную? Нет? Ну тогда и эту девушку тоже... Я думаю, что такое упражнение – лучшее средство сохранить объективность и человечность в нашей специальности.

– Вы сторонник нескольких коррекций за одну операцию? Когда, например, делается одновременно лифтинг и липосакция?

– Безусловно! Но только при соблюдении двух условий. Первое: они должны хорошо сочетаться и восстановление от одной из них не должно мешать восстановлению от другой. Ну, например, нельзя делать липосакцию ног и одновременно подтяжку рук, по той простой причине, что как эта бедная женщина будет в этом случае двигаться – если у нее болят и верхние и нижние конечности. И второе условие: общая продолжительность операции не должна превышать 6 часов. Можно комбинировать разные методики и операции, но продолжительность не должна быть больше: все- таки больше 6 часов – это уже большая хирургия, во время которой появляются риски, которые являются неоправданными для эстетических операций.

– Вы все время говорите «пациентка», а как обстоят дела с мужчинами? Действительно 18% пациентов пластического хирурга – мужчины, как утверждает статистика?

– Верно, статистика приводит такие цифры, но в моём случае 90% – это все же женщины... Чему я, например, рад... Что делают мужчины? Три основные вещи: блефаропластику (веки), ринопластику (нос), и липосакцию живота.

– Хорошо, а женщины?

– Среди женщин есть три чёткие группы. Первая – это девушки 18-20 лет. Почти все в этом возрасте обращаются за увеличением груди. Вообще, увеличение груди, как была, так и остаётся самой распространённой операцией из всех.

Вторая возрастная группа – женщины между 35 и 45 годами, которые уже родили детей и сейчас хотят восстановить утраченные формы: потому что всё- таки после родов и кормления грудь чуть обвисает и становится менее наполненной, и животик, конечно, появляется. Так что здесь снова – увеличение или подтяжка груди, абдоминопластика, липосакция. Кстати, когда мы говорим об увеличении груди у женщин после 40-45 лет, мы уже точно можем ска- зать, что им эту операцию уже не потребуется повторять: современные импланты уже такого качества, что менять их в течение 30-40 лет уже не нужно.

И наконец, третья группа: женщины после 50 лет, которые обращаются за омоложением лица: блефаропластикой и лифтингом. Подтяжка век – здесь самая распространённая операция, все-таки на лифтинг труднее решиться. А вот блефаропластика делается легко, амбулаторно, и через 8 дней – взгляд открытый, и никаких синяков или шрамов.

– Делать подтяжку ДО 50 лет – это абсурд?

– Я считаю, что да, делать лифтинг рано. А вот что нужно делать – так это следить за собой. И в этом смысле эстетическая медицина – это очень важный помощник. Раньше женщина в 50 лет выглядела уже пожилой дамой. Сейчас... мы все знакомы с женщинами, которые в свои 50 выглядят фантастически. Но это, конечно, не магия, а последствие того, что женщины за собой следят: ведут здоровый образ жизни, и конечно, активно пользуются всеми достижениями эстетической медицины: мезотерапия, пилинги, лазер, радиочастоты, факторы роста (плазмолифтинг)... Всё это позволяет отсрочить на несколько лет необходимость пластической хирургии!!!

– Недавно было опубликовано исследование: в группе от 18 до 75 лет (причем включая и мужчин и женщин), примерно четверть всех испанцев хотя бы раз сделали себе хотя бы раз какую-то процедуру эстетической медицины! Это громадная цифра! Наверное, получается, что среди женщин в возрасте от 40-55 лет почти все испанки прибегают к инъекциям и другим процедурам...

– И правильно делают, потому что это самый эффективный способ ухода за собой, возможность сохранить естественную красоту и даже в чём-то улучшить то, что нам дала природа. Кстати, команда пластического хирурга, которая не включает нескольких специалистов по эстетической медицине – это вообще несерьёзно... В моей команде, например, работает несколько специалистов-косметологов высшего пилотажа, моя правая рука в этом смысле – это наш главный специалист по эстетике эндокринолог Ана Молина. Мы с ней часто разрешаем какие-то случаи вместе. Во-первых, благодаря тому, что она делает, можно вообще избежать или отложить пластическую хирургию. Во-вторых, мы часто комбинируем операцию с какой-то методикой эстетической медицины. Например, Ботокс может улучшить результаты лифтинга или сохранить результат операции на бóльшее время. То же самое радиочастоты...

– Самое востребованное средство эстетической медицины, насколько я знаю, это ботокс и инъекции гиалуроновой кислоты... Не нужно бояться ботокса? У меня, например, есть такое предубеждение...

– Нет, предубеждений быть не должно. Должна быть осторожность в выборе врача: всё-таки добиться очень естественного результата не очень просто. Но ведь в выборе любой медицинской процедуры выбор врача важен... А вообще ботокс – это совершенно революци- онное средство, и не только в эстетической медицине. Два укола ботокса – и ребёнок со спастической кривошеей может поворачивать шею. То же самое при некоторых типах мигрени. Или при спастических формах ДЦП. Это фантастическое лекарство.

– У Вас много иностранных пациенток?

– Да, приезжает очень много пациенток из России, из арабских стран, много француженок... Из Франции и раньше очень много пациенток приезжало в Барселону на пластическую хирургию, хотя 20 лет назад это объяснялось тем, что здесь было дешевле оперироваться, а сейчас стоит столько же, сколько у них на родине... Но репутация у барселонских пластических хирургов очень высокая, поэтому всё-таки многие француженки предпочитают приехать сюда, тем более что это недалеко... 

–Про выдающиеся достижения барселонских онкологов, трансплантологов, детских хирургов или нейрореабилитологов все более или менее знают. А благодаря чему известны пластические хирурги?

– Ну, во-первых, потому что у нас потрясающая школа в этой специальности. Во-вторых, ни в одной другой стране Европы не проводится столько пластических операций, а хирург, который каждый день не оперирует, никогда не добьется тех же результатов, как более востребованный специалист... В Барселоне проводится почти 80% всех пластических операций, которые делаются в Испании... А здесь, как мы знаем, даже в абсолютных цифрах мы впереди Европы всей...

– В одном только Вашем госпитале работает несколько известнейших на мировом уровне пластических хирургов: Доктор Паласин, Ерреро, Вы или Доктор Баррет – тот самый Доктор Баррет, который первым в мире выполнил полную трансплантацию лица! К Вам приезжают специалисты со всего мира учиться новым методикам... Но Вы ведь тоже ездите учиться? Я знаю точно, что все классные специалисты отличаются своей неутомимой любознательностью и стремлением к совершенствованию... У кого Вы учитесь?

– Я езжу на мировые конгрессы, всегда что-то новое узнаю и беру на заметку... Хирург, который постоянно не изобретает и не учится новому – это не хирург... Особенно это важно, когда ты закончил ординатуру... Вот мы упоминали о том, что в Барселоне выдающиеся он- кологи, наверное, ЛУЧШИЕ в Европе! Так вот как они, так и почти все остальные каталан- ские врачи обязательно после окончания ординатуры уезжают учиться у лучших в своей специальности по всему миру. Я думаю, что эта открытость к новому – важный элемент, благодаря которому нам удалось создать систему здравоохранения, которая является абсолютной национальной гордостью... Ну, а если говорить о моей специальности, то нам есть чему учиться в двух странах: никто всё-таки так не оперирует ягодицы, как лучшие бразильские специалисты (что, опять-таки, связано с опытом!!!), и, на мой взгляд, есть несколько хирургов в США, чьи подтяжки лица – это абсолютный шедевр. Я, кстати, через пару месяцев поеду в Сан-Диего – хочу недельку посмотреть на некоторые детали, которые ввёл наш американский коллега в области лифтинга...

– Я знаю, что к Вам приезжают со всего мира смотреть на Вашу хирургию груди и носа...

– Понятно, что хотя хороший пластический хирург делает всё, но что-то получается лучше, что-то просто делаешь с особой любовью... Пожалуй, это правда, что эти две операции я как раз и выполняю с особым воодушевлением...

• Вернёмся к Вашему госпиталю. Почему именно он ?

– Потому что это один из лучших госпиталей в Европе. И нужно заметить, что это именно ГОСПИТАЛЬ, а не просто клиника пластической хирургии: не забудем об огромной разнице между уровнем без- опасности в одном и другом месте. Конечно, здесь дороже, чем в большинстве маленьких клиник, но меня всегда поражало, что люди могут легко потратить деньги на крутую машину, и пытаются экономить на своем собственном здоровье! В современной пластической хирургии вероятность каких-то осложнений минимальна. НО она всегда есть. Когда вас оперируют в специализированной клинике, в вашем распоряжении никогда не будет лучших анестезиологов (в моем госпитале их 50, и они доступны 24 часа в сутки) или лучших реаниматологов. А здесь всегда рядом лучшие врачи любой специальности... Я даже больше скажу. Если бы мне нужно было выбирать, кто будет оперировать мою жену или дочь, я всегда предпочел бы просто хорошего специалиста, кото- рый работает в классном госпитале, чем «звезду» в клинике, которая не может оказать лучшую медицинскую помощь в случае любого осложнения.

– Какие новые методики или техника в вашей специальности Вам кажутся самыми интерес- ными?

– Нового и интересного множество. Если мы говорим о предоперационном этапе – то, конечно, для пациентов очень удобно то, что сейчас благодаря специальным устройствам, таким, как Vectra, можно заранее смоделировать результат операции: мы так наглядно можем посмотреть с пациенткой на ожидаемый результат, и выбрать, например, тот имплант груди – по форме, проекции, размеру – который нам кажется оптимальным именно для неё, пациентка видит «фото» того, как она будет выглядеть после операции.

Ну а когда говорим об операциях... Я большую ставку делаю на использование собственной жировой ткани. Мы сейчас это активно используем для увеличения груди, например, когда «лишний» жир отсасывается (с живота или ног), обрабатывается и вводится в грудь... Другое дело, что такую операцию далеко не всем можно сделать: у кого-то этого лишнего жира просто нет! Когда мы добьёмся того, чтобы выращивать в лабораторных условиях большие объемы жировой ткани, изъятой у пациента – это будет революция! Кстати, мы тоже очень активно используем собственный жир для коррекции проблемных зон лица (липофилинг), а также сочетаем липофилинг с лифтингом. Если мы хотим добиться заметного и долговременного результата, но при этом сохранить естественность и добиться быстрого и без- болезненного восстановления, то нам необходимо в одной операции комбинировать несколько методик: и вот тут помимо натяжения тканей очень важно вводить в стратегические места собственный жир, не говоря о ботоксе... Опять же инъекции собственным жиром вместе с тромбоцитарными факторами роста – дают отличный косметический эффект...

– В Испании в год выполняется почти 400.000 пластических операций – невероятная цифра при 47-миллионном населении